Профессор, доктор юридических наук,
кандидат филологических наук,
Почетный работник высшего
профессионального образования РФ
Атарщикова Елена Николаевна
профессор, доктор юридических наук,
кандидат исторических наук,
Почетный работник высшего
профессионального образования РФ
Пономарев Евгений Георгиевич
Обратимся к сюжетам издания Сургучёв И. Д. Парижский дневник. 1940–1945 — Ставрополь: изд-во «ТоварищЪ», 2016.- 310 с., которые не привлекли внимания не только «рядового читателя», но и «специалистов», историков литературы типа его редактора-составителя А.А.Фокина.
Для наших «смутных дней» идеологического безвременья России один из опусов Ильи Дмитриевича Сургучева о духовном здоровье русского народа и, как мы понимаем, россиян в целом имеет ценность и перспективную значимость.
Особенно это важно и актуально в период обсуждения поправок к Конституции РФ.
Отсутствие в многочисленном списке предложений внесения в главный документ страны предложения о государственной идеологии у обществоведов вызывает много вопросов. С учетом того, что в предыдущей редакции это положение было одним из конструктов, обозначающим идею самого документа.
Забегая вперед, позвольте мне без последовательной и конструктивной аргументации высказать вселенский древний тезис: «Когда человек не знает, к какой пристани он держит путь, для него ни один ветер не будет попутным». Здорово сказано и проверено временем.
На простой вопрос: «Куда плывем, господа-товарищи? – ни один современный политик, включая самого главного, внятно ответить не может. Отбрасывая словесную шелуху, в лучшем случае, мы можем услышать: «Мы хотим, чтобы народ России жил лучше, а мы — патриоты и любим свою страну…»
Определение конечной цели, четкой, ясной и понятной, значительно упрощает поиск средств и методов ее достижения. Не будем сейчас углубляться в историческую ретроспективу марксистско-ленинской идеологии, с ее четкими позициями, методами формирования и организационными формами. За 70 лет после Октября 1917 года были выработаны совершенно внятные и понятные для каждого гражданина страны Советов стратегия и тактика достижения промежуточных целей и отдаленных перспектив. «Нынешнее поколение будет жить при коммунизме!» — как здорово и красиво звучал этот лозунг и как вдохновлял он всех граждан СССР. Утопия? – Да! Фантастика? – Да! Но как это сплачивало и поднимало людей на новые трудовые подвиги, превратило отсталую аграрную страну в великую мировую державу, несмотря ни на что.
Простите нам эту историческую ностальгическую ремарку, отвлекаясь от перелистывания «Парижского дневника» Сургучева. В то же время наше отвлечение имеет определенный умысел, путем которого мы попытаемся перейти к сложной проблеме анализа идеологических убеждений автора изучаемого Дневника.
Как мы понимаем, автор, сам того не желая, раскрыл политическую позицию и идеологию своего творчества, попытался найти пути духовного развития бывших сограждан. Именно один из этих сюжетов Дневника мы обозначили в начале нашего разговора.
30 июля 1941 года Сургучев вспомнил корреспонденцию Деспотули[1], с которой он, очевидно, полностью согласен. «Двадцать три года большевистского владычества так осквернили и загадили душу русского человека, довели его до такой степени изуверства, что нужны десятки лет на то, чтобы в процессе тщательного перевоспитания озарить светом истины русскую душу. Нужны нечеловеческие усилия, терпение и милосердие, нужна непоколебимая вера в русский народ, чтобы посвятить себя этой работе, результаты которой могут сказаться лишь па новых поколениях. Последовательное коммунистическое воспитание сделало свое дело. Говорить об этом тяжело. Но молчать бесчестно» (стр. 109).
Более того, он, Сургучев, близко к сердцу воспринимая оценки Деспотули, определяет необходимость посвятить себя этой работе. Как мы понимаем, одна из целей его жизни как писателя посвящена спасению души русского человека, результаты которой могут сказаться лишь на новых поколениях.
Теперь обращаем внимание читателя, кто же поможет и должен заняться этой работой? По убеждению Сургучева, «эта обязанность лежит на духовенстве, учительстве и писательстве. Духовенства и учительства в эмиграции мало» (стр 109).
По мнению Сургучева, российское духовенство «сильно замучено и утомлено. Советское учительство, вероятно, само будет нуждаться в перевоспитании» (стр.110).
Вот так, не много и не мало, по мнению этого идеолога эмигрантской оппозиции, ни церковь, ни школа воспитывать и формировать духовность советских людей не в состоянии. Советские шкрабы (школьные работники), т.е. учителя – люди, уже получившие образование и воспринявшие светлые идеи построения нового общества и формирования поколения строителей социализма, по мнению Сургучева, не в состоянии выполнить эти задачи и сами нуждаются в перевоспитании.
На кого же наш земляк возлагает надежды на спасение «заблудших душ» советских людей, воюющих с фашизмом и строящих социализм? Дадим ему слово: «Советское писательство — уравнение со многими неизвестными. Можно сказать одно: ни Алексею Толстому, ни Серафимовичу, ни даже Вересаеву, ни даже Пришвину (я говорю о группе царского писательства) перевоспитывать народ не придётся. Писательство, порожденное советской обстановкой, едва ли похоже на редиску. Это писательство выкрашено краской, которая проникла через скорлупу до самого желтка» (стр. 110).
Оказывается, собратья по перу и цеху – советское писательство (которым, по нашему мнению, он и в «подметки не годится») нашего классика (по оценке А.Фокина и его единомышленников: Р.Нутрихина, А.Заморкина и др.) тоже не устраивают в качестве духовных наставников и спасителей душ россиян. Действительно. Кто такие А.Толстой, Серафимович, Вересаев, Пришвин (почему-то Сургучев не назвал Горького, Куприна, Маяковского, Шолохова, Есенина и многих других) по сравнению с ним и его соратниками по газете «Парижский Вестник», среди которых на первые роли выходил П.Н.Краснов. Да-да, тот самый генерал, идеолог Белого движения в России и активный соратник немецких оккупантов во Франции.
Так, кто же, по мнению Сургучева, может спасти советских людей от «большевистской заразы»? Оказывается, «определённее мы можем говорить только о силах, сохранившихся в эмиграции.
Итак, эмигрантское духовенство. Но его в полном смысле слова — малая горсточка. Школьного учительства — ещё меньше.
Влияние или, так сказать, радиус действия священника и учителя — очень ограничены. Священник действует в районе своего прихода. Учитель — в районе своей школы. Так что и священников, и учителей нужны десятки тысяч, и эмиграция не та великая и обильная земля, которая их может поставить.
Остается писательство» (стр. 110).
Браво Сургучеву!
Наконец-то он нашел миссию, коллективные усилия которого способны освободить Россию от скверны. Это писательство. Но не просто писатель – властитель человеческих душ, а писатель – эмигрант. Именно он и такие, как он (Сургучев), миллионами экземпляров своих талантливых книг могут свалить Вторую империю, как свалил «Анри Рошфор[2] маленькими книжечками своего «Фонаря» (стр.110).
Вот теперь наш герой, борец с большевистским злом нашел тот рычаг, который может найти точку опоры, чтобы освободить от духовного рабства русский народ из советского плена.
***
Личность человека, тем более писателя, даже такого, как Сургучев, позволим себе применить к нему его оценочную лексику относительно к Гитлеру в Дневнике: «Не забывайте, что «хоть боком маленьким», а все же Адольф – художник» (стр.15). В отличие от редактора-составителя А.Фокина, мы можем сказать, что Сургучев «хоть боком маленьким», в все же писатель. В своем Дневнике автор позволяет читателям познакомиться с собою, даже вопреки его желанию с разными сторонами его личности и жизненной позиции.
Одна из этих сторон, которая также ранее не рассматривалась исследователями его творчества, — это оценка идеологической позиции российской интеллигенции второй половины XIX века. Но, как утверждал автор Дневника, «…наступили времена, когда молчать — бесчестно. И всякий дьякон должен выложить деньги на кон» (стр. 111).
Какую же свою позицию предлагает выложить Сургучев? — «Сейчас наступили времена, когда так называемая левая общественность, целое девятнадцатое столетие бузившая в России, должна силою вещей смотать удочки. На арену, силою вещей, выступает правая духовная общественность. Альтера парс. Обратная сторона медали» (стр.111).
С глубокой ностальгией по прошлому наш земляк пространно вспоминает о своей встрече с выдающимся представителем общественности, талантливейшим, по его мнению, редактором рупора царской бюрократии, влиятельной консервативной газеты «Новое Время» А.С.Сувориным. Эта встреча, по воспоминаниям автора Дневника, была одна из самых ярких и переломных в его жизни. Автор не скрывает свою приверженность и симпатии к самым консервативным правым идеям пропаганды российского самодержавия.
Далее, более чем через 100 страниц текста, Сургучев, обращаясь к теме политических позиций французской ветви русской эмиграции, с глубоким сожалением констатирует, что «эмигранты создали громадный успех такому антинациональному органу, как «Последние Новости» (стр.222).
«Последние Новости» были, так сказать, настольной нашей газетой. И Милюков (лидер Конституционно-демократической партии (Наро́дной Свобо́ды, кадетов) – ред. авторов) был подлинным властителем эмигрантских дум» (стр.222).
«Невероятно, но факт, как говорили в Одессе. За двадцать пять лет петрушкиного чтения эмиграция была незаметно для себя распропагандирована, — распропагандирована тонко, ловко, без сучка и задоринки, и белоснежный эмигрантский горностай, к дате эмигрантского юбилея, красноречиво и глупо порыжел.
— В чём дело?» (стр.222).
После этих стенаний по поводу утраты русской эмиграцией агрессивных настроений против страны Советов и большевистской идеологии Сургучев высказывает, на наш взгляд, очень конструктивные мысли опытного «бойца идеологического фронта». Хотелось бы обратить внимание на витиеватость подтекста автора Дневника. Порыжение цвета русской эмиграции обозначает не что иное, как отход от ортодоксальных позиций белого движения за сохранение устоев самодержавия в сторону хотя бы каких-либо демократических преобразований.
Автор достаточно прямо объясняет логику действий и критику происходящих идеологических сдвигов: «Дело в том, что пропаганда похожа на мышьяк. Если вы съедите фунт мышьяка — с вами ничего не случится. Если вы съедите капельку мышьяка — вы пойдете на тот свет. Касторка противна, но, если её заключать в шоколадную капсулу, её охотно глотает самый привередливый клиент.
Пропаганда, бочками сороковыми, — отвратна и всегда достигает целей противоположных. Ибо всякий человек, даже в семинарии не учившийся, видит, какими картами вы играете, — и так пропагандировать могут только сервантесовские погонщики ослов.
Пропаганда, горчичным зернышком, невидимая и нечувствуемая, в шоколадной оболочке ль маркизы Севинье, — это работа тонких и умных людей, знающих и ремесло, и те места, где раки зимуют.
— Gutta cavat lapidem non vi sed saepe cadendo (Капля пробивает камень не силой, а часто падая – перевод с латыни авт.).
Горчичные зернышки архи-опытных и архи-тонких «Последних Новостей» сделали свое дело, и «Последние Новости», сделав свое дело, как мавр, ушли к Генисаретскому озеру, оставив нам, на берегах Сены, нашу порыжевшую мантию и нашу порыжевшую идею.
— Капля пробила бел-горюч камень не силой, а частым падением.
Русская эмиграция, как справедливо заметил в последнем номере «Парижского Вестника» г. Моллер, за двадцать пять лет пребывания в нетях, была одурачена, или, точнее сказать, дала себя одурачить, и теперь, порою, не знает с чего начать:
— Ложиться спать или вставать?» (стр.222-223).
Мы хотели бы донести до нашего вдумчивого читателя именно эти мысли, которые сегодня в России актуальны как никогда. Украина тому яркий пример. Кто из нас, русских-украинцев или москвичей-киевлян, 40-30 лет (много), 20-10 лет (ближе), 10 лет (уже рядом) могли себе представить, что памятники, улицы, имена представителей нашей общей украинско-русской истории, единой славянской цивилизации, будут заменены пособниками фашистов, не стесняясь символов их свастики, обрядов и факельных шествий?!
У наших политических и идеологических оппонентов, а вернее – противников, тоже нужно учиться. В народе говорят: «Капля и камень точит». Так и в пропаганде – показывай черное, а говори на него белое, результат, как показывает практика истории, для большинства значительно побелеет. Результат рано или поздно будет положительным. Только нужно настойчиво внушать свои идеи, быть последовательным и уметь ждать.
Ситуация в современной России изменилась коренным образом. Силами либеральных политиков прозападной ориентации из Конституции РФ положение о государственной идеологии изъято. На наш взгляд, это полный абсурд: государство — есть, а идеологии — нет.
По этой логике, нужно быть последовательным, и в этой ситуации исключить все государственные институты и формы идеологического воздействия на население страны, граждан РФ: газеты, журналы, TV, государственное образование (детские сады, школы, институты, университеты и др.), то есть все, что формируется, организуется, финансируется и т.п. государством. По их мнению, необходимо реализовать принцип «Да здравствует хаос рынка!» не только в экономике, но и в воспитании, формировании личности гражданина страны, т.е. если называть вещи своими именами, идеология ставится за пределы интересов государства.
В 2012 году у нас в соавторстве с В.О.Басовым вышла монография «Учение о государстве и праве в трудах теоретиков классического европейского анархизма». Даже эти великие умы XIX века, от У. Годвина, П.Прудона, М.Штирнера до П.Кропоткина, М.Бакунина, Л.Толстого, признававшие лозунг «Анархия – мать порядка!», не могли в своих трудах и действиях отдать на откуп стихии души людей, процесс формирования их мировоззрения.
Современная политическая власть в стране полностью пускает на «самотек», в рыночный хаос формирование своих граждан: от мала до велика. Этого не было даже в первобытном обществе. Сколько себя помнит человечество, самые опытные и авторитетные представители социума были призваны и мобилизованы формировать и образовывать молодое поколение его членов. Таким образом, на наш взгляд, действующая до 90-х годов ХХ века идеологическая, воспитательная система координат в СССР (существующая, заметим, по нашему опыту, и во многих странах мира, не только в Китае, но и в США) подлежала демонтажу.
Только в начале нулевых годов ХХI века, после громадных потерь человеческого, нравственного и духовного капитала, политическое руководство современной России спохватилось. В выступлениях политических деятелей начало намечаться беспокойство о необходимости возвращения в школы функции воспитания и формирования личности молодых граждан страны.
Однако жалкие потуги заменить стройную имевшуюся идеологическую систему на лозунги: «Давайте будем патриотами!», «Будем любить свою Родину!» — лишены всякого реального смысла и не дают желаемых результатов. Но это уже своя большая особая тема для отдельного разговора.
***
Русского человека, тем более претендующего на миссию писательства, во все времена отличала черта, передаваемая во все времена, из поколения в поколение – это природное уважение к инородцам, представителям всех народов и этносов. В наше время эту черту принято называть толерантность. Но это больше, чем терпимость к чужим языкам, традициям и образу жизни. Доброжелательность, доверчивость к своим географическим соседям и представителям дальних стран издревле отмечались всеми, кто попадал волею судеб на русские земли.
Поэтому нам, как видимо, и другим читателям Дневника было необычно и, одновременно, неприятно читать пассажи Сургучева, характеризующие евреев как нацию. Что характерно, это было вызвано без всякого повода и персональной обиды на отдельных представителей еврейского народа. Мы бы сказали, что негативные оценки, переходящие в откровенные оскорбления, были сделаны как бы между прочим, походя. Причем, даже совершенно очевидные достоинства этого народа подавались в уничижительном тоне повествования.
Сургучеву почему-то представилось, что в кровавых событиях войны СССР с фашистской Германией:
«…русские мужики миллионами ложатся на русских полях, чтобы, ненавидя их (евреев – авт), умирать за них.
Это надо уметь сделать и тут перед евреями, перед их ловкостью, нужно снять шляпу. И, может быть, учиться у них» (стр.124).
Заявив своей главной целью борьбу с мировым коммунизмом в лице СССР, фашистская Германия с 1933 года получила колоссальную материально-финансовую помощь для возрождения своей армии и превращения ее в боевой отряд мирового империализма с «красной заразой». Особенно отличились в создании самой передовой, агрессивной, грозной и современной военной машины Третьего Рейха Соединенные Штаты Америки.
Сургучев полностью солидаризировался с геббелевской пропагандой нацистов в ненависти к Советской власти и необходимости порабощения и полного уничтожения нашего государства и его политического строя. Но даже изощренная машина оболванивания людей и населения нацистской идеологии не могла додуматься до бредовых предположений, что СССР – это еврейское государство, как утверждает автор Дневника.
По утверждению Сургучева, красная рабоче-крестьянская армия, советский народ воюют на полях сражений, защищая свою Родину, спасая от порабощения и уничтожения ее граждан и, отдавая свои жизни, проливая кровь, не больше не меньше за ловких евреев, обманувших все народы СССР и, в первую очередь, миллионы русских мужиков. Повторяем: до такого бреда не додумались даже фашистские пропагандистские изуверы!
И далее наш земляк в легком тоне размышлений мэтра-наставника начинает вещать, чем же еще отличается этот древний многострадальный народ:
«Прежде всего непревзойденная сплоченность.
Это, конечно, результат их двухтысячелетней эмиграции. Евреи — самые древние эмигранты на земле, а эмиграция, как нам хорошо известно, такое особое состояние духа и тела, которое образует в эмигранте особые же «качества». Мы это знаем лучше, чем кто-нибудь, и не нам об этом говорить и не нам слушать. Главное в эмигранте — это умение «выкручиваться» и, если даже такие растяпы, как мы, стали в этом деле далеко не дураками, при всего двадцатилетней практике, то судите сами, какой простор был у евреев на отрезке двух тысяч лет» (стр.124).
А чему же еще можно учиться у евреев? Сургучев отмечает очень важную черту, но при этом оскорбительно-гадко называет их сперматозоидами:
«Что ещё есть у евреев и чему надо учиться:
— Дисциплине.
Когда какой-то невидимый вождь провозгласил «Атакуйте торговлю…», то евреи, будучи, в сравнении, например, с финикиями, большими в торговле шляпами, все-таки, со стремительностью сперматозоидов, атаковали торговлю и забрали её почти всю в свои руки» (стр.124).
И далее «писатель-гуманист» с очевидным сожалением перечисляет, как евреи завоевывают основные позиции мирового сообщества:
«— Атакуйте капиталы.
И мировые капиталы были атакованы.
— Атакуйте прессу. Масонство. Синема.
И все это было взято в плен. И как, с каким искусством это делалось, — а делалось это на наших глазах…» (ст.124-125).
Правда, как на солнце есть пятна, так и у еврейского народа наш оценщик-повествователь находит слабую сторону, недостаток, который, как мы понимаем, практически перечеркивает все перечисленные достоинства:
«И «Имейте государственное чутье» — тоже не скомандуешь, будь ты раввин, цадик — главный из главных.
У сперматозоидов есть много драгоценных качеств, но государственного чутья нет» (стр.125).
В результате повествования наш пророк Сургучев сам, без всяких колебаний выносит представителям этой великой нации, поднимавшей человечество на каждом историческом этапе на новую, более высокую ступень развития, смертельный приговор:
«И вот почему сперматозоиды умирают, не оплодотворивши мира идеей еврейского мессианства.
Все было. Все культивировалось в течение двух тысяч лет» (стр.126).
Таким образом, мы обратили внимание еще на одну черту личности нашего земляка Сургучева, представляемого составителями Дневника непосвященным читателям выдающимся представителем российской культуры.
***
В заключение необходимо подвести итог, ради чего мы начали этот анализ «Парижского дневника» И.Д.Сургучева. Ведь А.Фокин попытался выполнить его завет и вернуть на свет Божий мечты, чаяния человека, к сожалению, нашего земляка, так много лет ненавидящего страну своего рождения и власть, сделавшую ее великой державой. Именно он, А.Фокин, и его сторонники пытаются вытащить мусор идей эмигрантских деятелей и представить их молодежи современной России как что-то необычное, экстравагантное, увлекательное, способное восполнить духовный вакуум, отсутствие государственное идеологии.
Более того, А. Фокин не остановился на попытке возрождения творчества и личности Сургучева. По его инициативе был издан сборник писателей, сбежавших из России и продолжавших осквернять ее в своих трудах. Это издание «Русская литература Северного Кавказа»[3], куда вошли рассказы и фрагменты писателей-эмигрантов. К нашему удовлетворению, здравый ум руководства Ставропольского государственного университета (СГУ) в лице его ректора В.А. Шаповалова восторжествовал. Сборник после издания был уничтожен и не дошел до «доверчивых» душ молодых людей – студентов университета.
Тогда А.Фокин был наказан, но урок не пошел впрок. Уже в должности проректора по науке и развитию Ставропольского государственного педагогического института при поддержке его ректора Л.Л. Редько он продолжил активно популяризировать «творчество» Сургучева. Результатом стало издание им «Парижского Дневника», продолжение ежегодных Сургучевских чтений в краевой Ставропольской научной библиотеке имени М.Ю.Лермонтова, работа со студентами, экскурсии по сургучевским местам и т.п.
На наш взгляд, пора прекратить эти попытки возрождения злобных, чуждых и вредных идеологических взглядов, даже если это кажется кому-то оригинальным, свежим и новым, а, может быть, приносит дивиденды, и не только политические.
[1] Немецкая фашистская газета «Новое слово» была основана в середине 1930-х годов как независимая газета русской общины в Германии. Редактор этого издания В.М. Деспотули видел его задачи в том, чтобы «сказать новое слово в борьбе с большевизмом», вскрывать «роль иудеев в большевизме, связь их с масонством и разрушительную работу последнего». Воинствующий антикоммунизм, антисемитизм, борьба с буржуазной демократией были идеологией издания во все время его существования, вплоть до 1944 года, когда крах гитлеровского Рейха стал неминуем.
[2] Анри де Рошфор Люсе (фр. Henri de Rochefort-Luçay; 30 января 1831, Париж — 30 июня 1913, Экс-ле-Бен) — аристократ, сын графа, французский политик и журналист. Рошфор (Rochefort-Luçay) Анри де, маркиз (30.01.1831, Париж, — 1.07. 1913, Экс-ле-Бен) — французский публицист, журналист, политический деятель, в годы империи виднейший публицист-республиканец. Его газеты «Лантерн» и «Марсельеза» неоднократно запрещались, его самого дважды арестовывали. В дни Коммуны он резко нападал на Версальское правительство, за что в 1872 году был сослан в Каледонию, откуда в 1874 году бежал. В конце жизни Рошфор изменил своим радикальным убеждениям и во время дела Дрейфуса выступал на стороне реакции.
[3] Русская литература Северного Кавказа. — Ставрополь: СГУ, 2011.- 352 с.