Такая, несомненно, заслуживающая внимания мысль прозвучала 7-го марта на заседании клуба общественно-политических дискуссий «Горбачев» в очередной раз посвященному теме переименования советских улиц.
Тема «декоммунизации» улиц поднимается в Ставрополе постоянно. При чем, эксперты, поднимающие эту тему опираются почему-то только на свидетельство одного «исторического документа» — брошюры под названием «Большевики в Ставрополе» начальника одного из отделов пропаганды (ОСВАГ) армии генерала Деникина писателя-коллаборациониста И.Д.Сургучева. В обязанности этого пропагандиста-белогвардейца, разумеется, входила задача представлять большевиков бесами, маньяками, палачами и садистами для возбуждения ненависти юнкеров к своим врагам. Но рассматривать картину Гражданской войны только с позиции одной из воюющих сторон означало бы быть оторванным от общего исторического контекста. Поэтому необходимо взглянуть на историю возникновения и деятельности Белой армии и с позицийдругой стороны, ей противостоящей.
С современной точки зрения формирование вооруженных отрядов белой гвардии на Дону можно сравнить с формированиями печально известного террористического государства ИГИЛ. Как и в Ираке сегодня, так и на Дону в то время костяк этих формирований составили бывшие офицеры. В том случае — царской армии, в этом — остатки армии диктатора Хусейна. Так же, как игиловцам не удалось захватить столицу Ирака Багдад, так и белогвардейцам не удалось овладеть столицей донского казачества Ростовом. После чего ИГИЛ обратил свое внимание на столицу Сирии — Дамаск, а Белая гвардия, как известно, на столицу Кубани — Екатеринодар. События, связанные с ИГИЛ, разворачивались на наших глазах, а вот исторические события, связанные с походом Добровольческой армии белых на Екатеринодар изрядно уже подзабылись современным обществом, да и исказились, благодаря следованию «экспертов» позиции, пропагандируемой только одной стороной. Вот почему стоит восстановить исторический контекст.
Итак, поход Добровольческой армии, состоящей в основном из опытных кадровых офицеров и юнкеров, всего в 4,5 тыс. штыков, начался 22 февраля 1918 года, и получил название«Ледяного похода».
Стоит сказать, что уже перед выступлением в поход командующим Добровольческой армии генералом Л.Корниловым было сказано следующее: «Я даю вам приказ, очень жестокий: пленных не брать! Ответственность за этот приказ перед Богом и русским народом я беру на себя!»
На протяжении всего похода этот приказ выполнялся неукоснительно. Вот как описывается взятие села Лежанки, имеющего несчастье стать первой преградой на пути террористов, в книге бывшего белого офицера Р.Гуля «Ледовый поход»:
«Вечером, в присутствии Корнилова, Алексеева и других генералов, хоронили наших, убитых в бою. Их было трое. Семнадцать было ранено. В Леженке было 507 трупов».
Что такое 507 трупов для села? То есть в Леженке корниловцы фактически вырезали все мужское население – виновных и невиновных. И это всего лишь было начало. При осаждении белыми таких сел, как Белая Глина, и Екатеринодара счет убитых и повешенных уже велся десятками тысяч. Но, несмотря на такой ужасающий террор со стороны белых офицеров, их пропагандисты из ОСВАГа не переставали без устали трубить о «красном терроре», примерно, так же, как «Белые каски»в истории с ИГИЛ о терроре диктатора Асада. Вот и Сургучев в своей брошюре «Большевики в Ставрополе» представил террористическую вылазку горстки белогвардейцевв Ставрополе, как «офицерское восстание», а их ликвидацию, как зверства большевиков.
По данным историка Федюка, Корниловым было составлено воззвание к жителям Ставрополья, предупреждавшее о возможности применения к ним ответных жестких мер в случае нападения на офицеров Добровольческой армии:
«На всякий случай предупреждаю, что всякое враждебное действие по отношению к добровольцам и действующим вместе с ними казачьим отрядам повлечет за собой самую крутую расправу, включая расстрел всех, у кого найдется оружие, и сожжение селений».
По мнению исследователя Белого движения на Юге России В. П. Федюка, эти заявления свидетельствуют, «что речь шла именно о терроре, то есть насилии, возведенном в систему, преследующем цель не наказания, но устрашения».
«Все большевики, захваченные нами с оружием в руках, расстреливались на месте: в одиночку, десятками, сотнями. Это была война «на истребление»». (Федюк В. П. Белые. Антибольшевистское движение на юге России 1917—1918 гг).
Историк-исследователь Владлен Логинов рассказывал в эфире радиостанции «Эхо Москвы»:
«Есть воспоминания, они публиковались у нас много раз: во время знаменитого Ледового похода было жалко патронов, а в деревне захватили красноармейцев. Что делать? Их раздели и потом просто рубали, и все. Колчак, а потом и Деникин, издали приказы, что расстрелу подвергаются все те, кто работал в органах советской власти».
Почему же в дискуссиях о декоммунизации ставропольских улиц приводятся только цитаты из клеветнических пропагандистских брошюр И.Д.Сургучева, а мнение историков в расчет не принимается?
Вот, когда восстановится объективный исторический контекст, тогда, может, и появится здравая мысль, а стоит ли переименовывать улицы вопреки исторической правде?
А вот переименованием школы имени писателя-коллаборациониста И.Д.Сургучева заняться просто необходимо, так как героизация пособников нацистов не допускается российским законодательством.
Максим Иванов, Ставрополь