История

Историческая память народов Северного Кавказа

Историческая память имеет множество трактовок в целом. Историческую память можно определить, как способность общественных субъектов сохранять и передавать из поколения в поколение знания о произошедших исторических событиях, об исторических деятелях ушедших эпох, о национальных героях и вероотступниках, о традициях и коллективном опыте освоения социального и природного мира, об этапах, которые прошел тот или иной этнос, нация, народ в своём развитии [5, с. 15].
С другой стороны, историческую память можно понимать как коллективную память или как социальную память, в целом же — как совокупность донаучных, научных, квазинаучных и вненаучных знаний и массовых представлений социума об общем прошлом [6, с. 42].
В рамках рассматриваемого вопроса немаловажным является понимание содержания исторической памяти, ее структурных элементов. В структуру исторической памяти входят комплекс всех передаваемых из поколения в поколение исторических событий, мифов, легенд прошлого, субъективно преломленных.
Являясь носителями разнообразных этнокультурных моделей, народы Северного Кавказа развивались в общем историческом и географическом пространстве, аккумулируя и транслируя историческую память, имеющую общие истоки. Значимое место здесь занимает протяженная во времени устная традиция, основанная на архаических образах и представлениях, сложившихся на основе нартского эпоса.
В структуре исторической памяти северокавказских народов имеются общие «зоны боли и скорби», которые деструктивно влияют на процесс формирования общероссийской идентичности и осознания общности исторического пути:
1) многовековая родоплеменная вражда вплоть до XIX века;
2) период Кавказской войны и вхождения в состав Российской империи;
3) репрессивная политика и депортация отдельных народов в 30-50-е гг. ХХ века.
Негативный исторический опыт имеет особенность более прочного удержания в сознании людей, превращаясь в различные формы мировоззренческого восприятия прошлого опыта, фиксируя его в коллективном бессознательном (мифах, преданиях, легендах).
Кроме того, особенностью исторической памяти является гиперболизация, преувеличение отдельных моментов исторического прошлого, что: 1) искажает историческую действительность; 2) придает чрезмерную эмоциональную окраску историческому событию.
Наделенные самобытной культурой, гордясь своей историей и воспевая своих героев, молодые северокавказские этносы, формирующиеся из родоплеменных союзов, были разобщены к XIX веку. Располагаясь на «перекрестке» цивилизаций, каковым можно назвать Северный Кавказ, они были локально изолированы и отставали в своем социально-экономическом развитии, в то время как об их исторической судьбе уже воинственно спорили крупные мировые державы.
Российская империя, утвердившаяся в XIX веке на Северном Кавказе, несмотря на жесткость и безапелляционность этого процесса смогла предложить проживающим здесь народам перспективу для дальнейшей эволюции и сохранения себя. Северокавказским этносам предложили модель интеграции, примиряющую их всех и ставящую на один уровень, не выделяя и не узурпируя никого — это идея служения обществу, государству и государю. Время доказало правильность этого выбора. Идея служения российской государственности, позволила каждому этносу не только интегрироваться в общую семью северокавказских народов, но и в более стремительную реальность индустриальной России конца XIX — начала XX вв.
В структуру исторической памяти северокавказских народов вошли объективные и позитивные примеры самоотверженного служения общей для всех Отчизны, боевого содружества, взаимовыручки и героизма в войнах начала ХХ века. Представители элиты северокавказских народов, являя образец социального служения и своим народам, и стране в целом, реализовали свой потенциал в культурной, образовательной, экономической сферах.
После социальных трансформаций вызванных Революцией 1917 года, политика интеграции северокавказских народов была продолжена. Советская власть также взяла за основу идею служения, но уже на иной идеологической платформе — служения коммунистическим идеалам. При этом Советская власть с энтузиазмом проводила многочисленные эксперименты, формируя новые административно-территориальные образования и этнокластеры [3, с. 184-198]. Несмотря на цементирующую силу и в целом положительного эффекта идеи интернационализма, национальная политика советского государства на Северном Кавказе имела и явно выраженные негативные результаты — «…многими своими проблемами современные этносы обязаны незавершенности процессов нацстроительства, берущих свои истоки в неоднозначно оцениваемой советской эпохе» [7, с. 11].
«Парад суверенитетов» уходящей советской эпохи и выдвинутый тезис Б.Н. Ельцина «…Берите суверенитета столько, сколько сможете проглотить», повернули процесс интеграции северокавказских народов вспять. Разом были зачеркнуты усилия двух разных государственных систем, тысяч людей на протяжении полутора веков. Последующие 1990-е годы являются периодом дезинтеграции северокавказского пространства и превращения его в очаг этнических конфликтов.
Учитывая это, в рамках трансформационных процессов исторической памяти народов Северного Кавказа необходимо преодолеть стереотипы настороженного и враждебного восприятия «иного» этноса как возможного конкурента в общем территориально-географическом и историко-культурном пространстве.
Особенностью исторической памяти является то, что она является объектом воздействия со стороны исторической политики, что так же оказывает влияние на ее трансформацию.
Историческая политика — это использование истории в политических и национальных целях в условиях падения научной цензуры. В современных условиях этому способствует резкое расширение информационного поля, ресурсов и их доступность. Историческая политика, реализуемая в пространстве Северного Кавказа, имеет два вектора: 1) усилия федеральной политической элиты по выстраиванию «удобного» конструкта исторической памяти; 2) желание этнических элит титульных народов административно-территориальных субъектов Российской Федерации обосновать свое право быть «первыми среди равных».
Влияние государства на историческую память объясняется стремлением ускоренно сконструировать модель российской идентичности, поместив в «прокрустово ложе» этого концепта народы, населяющие Россию.
В условиях отсутствия идеологической основы и национальной идеи, данный проект реализовать достаточно трудно, вследствие чего для формирования платформы общероссийской идентичности используются потенциал исторической памяти через актуализацию событий, персонажей и образов прошлого в контексте сегодняшней социокультурной и политической ситуации. Прибегая к проверенным инструментам оперирования исторической памятью, власть обращается к юбилею как средству формирования массового сознания и национальной идентичности, основой которой является общая историческая память [2, с. 64].
При этом необходимо подчеркнуть, что одним из негативных эффектов исторической политики федерального центра для северокавказских республик становится гиперболизация юбилейных дат и не всегда целесообразное и исторически достоверное создание новых мест памяти.
Одним из характерных явлений сегодняшнего Северного Кавказа исследователи называют «войны местных историков» [4, с. 128], в условиях, когда роль историка на Северном Кавказе регулярно выходит за научные границы. Поэтому необходимо всегда учитывать фактор «исторических войн» и определять, как в будущем они могут повлиять на общую ситуацию в регионах, в которых они разворачиваются [1, с. 141].
Используя всевозможные инструменты трансляции и конструирования регионального исторического прошлого, региональная северокавказская элита, будет стремится к достижению своих узконаправленных интересов, искажая содержательное поле исторической памяти.
Трансформационные процессы как внутри сообщества народов Северного Кавказа, так и российского общества в целом, протекающие в период конца XX — начала XXI веков обострили вопрос возрождения и сохранения исторической памяти, которая:
1) является реакцией на вызовы глобализации, стремлением предотвратить «размыв» этноса;
2) служит механизмом сохранения самобытной этнокультуры;
3) является инструментом социализации молодежи.
Подводя итоги нашим размышлениям надо отметить, что даже при наличии отрицательных трансформационных тенденций историческая память народов Северного Кавказа продолжает обновляться, наполняясь новыми историческими исследованиями, опытом, образами. Она продолжает, и будет продолжать реализовывать функцию наследования культурных, духовных, нравственных ценностей для последующих поколений, являться механизмом самоидентификации всех народов, входящих в большую этническую семью Северного Кавказа.

Литература:
1. Адиев А.З. Влияние региональной исторической науки на общероссийскую идентичность в регионах российского Кавказа // Метаморфоз V8 Трансформация. Мультидисциплинарный подход к изучению истории адыгов в Х1Х-ХХ1 вв.: материалы Международной научной конференции 6 декабря 2013 г., г. Ростов-на-Дону. Ростов-на-Дону: СКНЦ ВШ ЮФУ, 2013.
С. 141-148.
2. Булыгина Т.А., Кожемяко Т.Н. Историческая память и юбилеи в России в ХХ-ХХ1 вв. // История и историческая память. 2012. Т. 6. № 6. С. 63-76.
3. История Северного Кавказа: учебное пособие / отв. ред. Д.В. Сень, А.Т. Урушадзе; Южный федеральный университет. Ростов-на-Дону: Издательство Южного федерального университета, 2017.
4. Казенин К. Элементы Кавказа. Земля, власть и идеология в северокавказских республиках. М.: РЕГНУМ, 2012.
5. Путятина Т.П. Формирование исторического сознания школьной молодёжи в условиях трансформации российского общества: Автореф. дис. канд. социол. наук. М., 2007.
6. Репина Л.П. Историческая память и современная историография // Новая и новейшая история. 2004. № 5. С.39-52.
7. Хлынина Т.П., Кринко Е.Ф. История, политика и нациестроительство на Северном Кавказе. Ростов н/Д: Изд-во ЮНЦ РАН, 2014.
8. Шеуджен Э.А. Проблемы региональной идентичности в исторической памяти народов Северного Кавказа // Власть. 2014. № 11. С.34-39.
Социокультурные параметры идентичности

Дюкарев А.В.
к.и.н., независимый исследователь, г. Краснодар
Дюкарева И.А.
заместитель директора по научно-методической работе, АНО НОЦ
«Интеллектуальные ресурсы», г. Краснодар

В условиях конструирования современной модели российского общества и обсуждения вопроса формирования и осмысления общероссийской идентичности историческая память народов Северного Кавказа как проблемное поле науки и общественной жизни не перестает быть актуальным вопросом. «Именно память, являясь основой, определяющей уровень коллективного и индивидуального сознания, обусловливает отношение людей к исторической действительности, как на теоретическом уровне, так и уровне обыденного сознания» [8, с. 35].

Еще по теме

Передача власти «под расписку». Установление советской власти в Новороссийске

rprkmv

ПОСОБНИК НАЦИСТОВ ПОМОГАЛ ВОЗВРАЩАТЬ РЕГАЛИИ КУБАНСКОГО КАЗАЧЬЕГО ВОЙСКА В РОССИЮ

rprkmv

Истеричные чалмоносные фанатики – особенность контрреволюции в Дагестане

rprkmv